Глава 5. Поход в Хинтон. Сентябрь 2007.

Из-за того что пеший туризм здесь совсем не развит, разве только что слишком крутой, горный, люди пешком не ходят и тропинок для них практически нет, что сильно отличает Канаду, казалось бы более просторную и свободную страну, от маленькой перенаселенной Англии. Но в Англии имеется давняя традиция ходить пешком, есть тропы, есть указатели, есть перелазы через заборы собственников, есть подробная карта в интернете. Кроме того, еще в 14 веке в Англии был принят закон, который до сих пор никто не отменял - право на дороги. Т.е. если есть дорога, никакой собственник не может ее загородить забором, поэтому тропы сохраняются, даже если они идут в окружении сплошных заборов.

В Канаде такого права нет, в чем мы еще раз убедились.

Я наметила шикарный маршрут от Хинтона, мелкого городка в предгорьях, куда мы доехали на автобусе: выйти из города к реке, что мне казалось простым делом, пройти по официальной, обозначенной на карте тропе, под названием тропа песчаных дюн, вдоль реки и озера (нарисованы пешеход, лыжник, лошадь, велосипед), свернуть на другую официальную тропу, пересечь хайвей, и, по бывшей шахтерской дороге, которая тоже показана как тропа для пешеходов и имеется в описании, подняться в гору, откуда открывается красивый вид на национальный парк Джаспер. В сам Джаспер мне идти не хотелось. Далее я планировала выйти на параллельную шахтерскую дорогу, тоже обозначенную на карте как пешую, и вернуться в Хинтон. То, что между ними не было показано соединения, меня не смущало, думала через лес пройду, там всего-то перемычка метров 500. Я решила начинать от куска вдоль реки по двум причинам, во первых, на реку легче выйти из города, во вторых, с полным грузом продуктов сразу лезть в гору тяжело.

План выполнен не был по причине крайней трудности передвижения. Прежде всего, мы с огромным трудом, чудом каким-то, выбрались из города. Пришлось идти пару километров вдоль шумного хайвея, больше было негде. Мы несколько раз пытались спуститься вниз к реке, которую видно (город находится на высоком берегу и широко размазан по склону), но каждый раз попадали в петли жилых домов и возвращались в исходную точку, сквозного прохода нигде не обнаружили. Кроме того, посередине города проложена железная дорога с заборами и техническими строениями. Спросили местных, они не знают, т.к. пешком никогда не ходили, а на машине говорят, надо ехать по хайвею до моста минут 20, потом сворачивать на боковую дорогу, но и там к реке не подойти. Город у реки, а рекой вроде никто и не пользуется, не нужно им.

Мы пошли, делать нечего, вдоль шумной дороги, хорошо еще, что была широкая обочина. На наше счастье, через некоторое время нашлась боковая дорожка, широкая, накатанная, но без машин, она, судя по всему, шла на карьер, и на карте не обозначена. Пошли по ней, надеясь выскочить на реку. Вдоль реки по карте тоже есть дорожка, только она сама по себе, на машине то можно заехать, если сделать большой крюк, а пешком не предусмотрено.

Мы уперлись в карьер, где был, естественно, забор, стали обходить по лесу, вышли на железную дорогу, оказавшись за забором, подлезли как партизаны под колючей проволокой, перешли железку и вышли все-таки на приречную дорогу. Через километр она кончилась бродом через ручей, была дорога и нет больше, дальше только мотоциклетные тропы. Перешли ручей вброд. Почувствовали наконец-то, что уже на природе, чистый ручей, широкая река Атабаска со светлой голубой водой, галечный пляж и радующее глаз кострище на берегу. Лес кругом еловый, елки канадские, повышенной колючести, низкие, узкие, с прижатыми ветвями до земли, под такой елкой от дождя не спрячешься.

Я решила, что раз уж мы так удачно вышли к реке, надо вставать на ночлег, тем более, уже наступил вечер. Мы нашли приятное место на бывшем острове, отделенном от основного берега широкой галечной отмелью, там тоже имелись кострища, где мы, первый раз за границей не скрываясь от постороннего взгляда, развели костер и поставили палатку. Людей то я здесь не боялась, что скажут, что стоять нельзя и костры не жечь, а вот животных боялась. В Англии мы прятались от глаз людских, здесь же приходилось думать о медведе. Во всех справочниках написано, что медведей в лесу полно. Поэтому ночью спалось плохо, каждый шорох казался шагами медведя.

Утром я вышла из палатки, любуясь красивым видом на реку и противоположный крутой берег. Было совершенно тихо, но, от обостренного на природе восприятия, мне показалось, что на меня кто-то смотрит. Обернулась и увидела в нескольких шагах пару оленей, маму и детеныша, они подошли совершенно бесшумно, и, видимо, меня тоже не сразу заметили. Я стояла тихо, чтобы их не спугнуть. Олени прошли мимо, вышли на самую оконечность косы, зашли в воду, и поплыли на ту сторону, ничуть не смущаясь сильным течением. Камера была в палатке, поэтому удалось сфотографировать только торчащие из воды головы, и отдаленную сцену, как они вылезают на противоположный берег.

Мы довольно быстро и легко дошли до моста, пользуясь мотоциклетными тропами. Вернее тропы не мотоциклетные, а от форвиллеров. Далее по карте дорога продолжала идти вдоль реки, и, через некоторое время, от нее отходила искомая тропа. По ту сторону трассы действительно имелось продолжение нашей дороги, но с надписью: нет выхода. Мы подумали, так и надо, ведь дальше будет тропа недоступная для машин. Через несколько метров новая надпись: прохода нет, частная собственность и приписка: вы можете зайти на свой собственный риск. Мы решили не рисковать, и пошли в обход, дорог там было много, но как я и подозревала, все вели к домам. Мы испробовали все боковые дороги и вернулись к надписи насчет собственного риска. Пошли по этой дороге. Скоро показался дом, забор, перегораживающий дорогу, так что не обойти, выскочили собаки и нас облаяли. Пошли назад.

С этого момента маршрут нарушился, и мы пошли в приблизительном направлении практически на ощупь, пробуя тропинки, дорожки и продираясь сквозь кусты, обходя заборы. Удалось найти тропу вдоль железной дороги, прошли по ней километров пять, пока не увидели надпись: за эту точку не заходить, частная собственность. Помня о собаках, я решила больше за такие таблички не заходить, и мы стали искать обход, через кусты, насыпь, пару раз переходили железку, пришлось таки перелазить через забор туда, потом обратно, пока, наконец, не вышли на другую тропу вдоль железной дороги, где, вроде бы, надписи насчет собственности не было. Прошли по ней еще два километра и тропа без лишних слов кончилась. Была, была и перестала быть, кончилась у насыпи, а дальше сплошные кусты. Люди здесь не ходят из пункта А в пункт Б, а просто катаются на форвиллерах, проехались и повернули обратно.

Мы тоже повернули обратно, я помнила, что дорожку от форвиллера пересекала пешеходная одноколейная тропа. Вышли на нее и направились к реке. Тропы вдоль реки в нужном направлении не было, только в обратном. Мы посидели, отдохнули, Саша сходил на разведку, нет ли дальше спуска на пляж, я подумала, может по прибрежной гальке можно будет пройти.

Он сходил и сказал, что нашел нечто необычное, и чтобы я тоже посмотрела. Я пошла смотреть. Тропинка вывела на стоянку, где люди устроили себе поляну со столом, припрятанными вещами, кострищем и основой для навеса на случай дождя. Был там и спуск к реке. Мы решили, что в таком приятном месте стоит остановиться на ночлег, тем более, как идти дальше, я имела смутное представление. Наступила ночь, и опять пришел страх, что кругом бродят медведи. Я решила завтра встать пораньше, чтобы компенсировать раннюю стоянку, уже два дня прошло, а мы еще не вышли на песчаные дюны.

Никакие животные кроме белок нас не тревожили, мы встали пораньше, и пошли по той тропинке, по которой пришли сюда. Она продолжалась за железную дорогу (откуда мы вчера свернули на эту тропинку), и, пройдя через лес, благополучно вывела на искомую официальную тропу. В справочнике было написано, что эта тропа есть бывшая железная дорога, то, что мы увидели, было очень похоже - ровная, плоская, приподнятая над землей. Где ее начало, я до сих пор понять не могу.

Небо в тот день было серое, временами капал мелкий дождик. Через некоторое время дорога стала песчаной, сбоку в нее влилась разъезженная тропа (она шла от кемпинга), и скоро мы вышли на песчаный берег озера Брюл. Озеро это просто расширение реки Атабаска, красивое, голубое, в окружение гор. Впервые показались люди, они сидели на форвиллерах. Это место, судя по многочисленным следам, использовалось для катания по песчаным холмам.

Дальше хуже. По пляжу, по песчаному берегу, носились туда-сюда форвиллеры и мотоциклы. Там, где мы вышли на берег, было только начало. Далее весь берег озера, около 15 километров был разъезжен, хорошо еще, что песок здесь мокрый и плотный, хорошо держит. Мы могли везде спокойно пройти, только испытывали неудобство от шума, и от того, что мимо все время проносятся железные кони на большой скорости. Пошел дождь, идти стало совсем неуютно. Горы скрылись в тумане, красивый вид исчез. Под ногами у нас был мокрый серый песок, основательно перепаханный, вокруг рев моторов и брызги из под колес.

Нельзя сказать, чтобы люди были плохие, наоборот, они показались очень приветливыми. Один раз остановился мужик, спросил, куда мы идем, и пояснил, что по берегу можно доехать до хайвея. Второй раз остановились парень с девушкой и заботливо предупредили, что в кустах бродит медведь, они его только что видели.

Мы пообедали, во время перерыва дождя, с костром, посушились немного, тем более, что весь берег в плавнике и много где следы кострищ. После обеда, под возобновившемся дождем, дошли до конца озера. Здесь, судя по карте, должна быть боковая тропа, чтобы нам выйти на хайвей, пересечь его, и идти дальше в горы.

Я уже стала думать, как сокращать маршрут, потому что из-за многочисленных тупиковых заходов мы потеряли много времени, и я сомневалась, успеем ли мы пройти то, что намечено.

Найти боковую тропу оказалось непростым делом. Мотоциклы катаются по всему склону вверх-вниз, все разутюжено, и боковых троп миллионы, только они все поворачивают назад. Пошли по тропе, ведущей в лес, насчет которой казалось, что она не для катания. Может, по ней и можно было бы проехать на технике, но мы не смогли, тропа завела в болото, сильно истончилась, можно сказать, исчезла. Следы пары человеческих ног шли вдоль небольшого озерца, аккуратно приподнятого бобровой плотиной. Я первый раз видела такую мощную и протяженную плотину, как будто человек построил. Из озера через щели плотины струилась вода, все подтоплено, а мы обуты в промокаемую обувь.

Тем временем пришла пора думать о ночлеге. Нужен был большой костер, чтобы высушиться, дождь все усиливался. Стоять в лесу возле бобрового жилья было неудобно, там все в зарослях, и страшновато, типичная медвежья обитель.

Пошли обратно к озеру и встали чуть в стороне от мотоциклетных троп. Берег здесь был узкий, заросший, и скоро переходил в болото. Некоторые мотоциклы и сюда заезжали, чтобы покататься по мелководью и островам. Местность выглядела как заброшенный карьер.

Я с некоторым трудом развела костер из плавника (в этой узкой части пляжа его было немного, а тот что имелся, не слишком сухой), мы переоделись и стали сушить мокрые вещи. Стемнело, мотоциклы уехали, стало страшновато. На песке мы видели множество звериных следов, в том числе медвежьих. Особенно много там было характерных следов, про которые я Саше утешительно говорила, что они собачьи, дескать, собачки бегают при мотоциклистах, а на самом деле были у меня подозрения, что следы волчьи.

Ночью я спала как всегда настороженно, опасаясь медведя, и услышала, что недалеко ходит зверь, кто-то плескался в мелкой воде. Я вышла из палатки с противомедвежьим спреем. Дождь закончился, облака стали потихоньку расходиться, а в промежутки пробивался зловещий лунный свет. В этом слабом освещении я разглядела, что между нами и островами кто-то стоит, некий черный силуэт. Я крикнула, чтобы он уходил, силуэт метнулся в сторону и скрылся в кустах. Через минуту раздался протяжный волчий вой. Я даже обрадовалась, что это был не медведь, а волк, с волком все-таки легче справиться. Пейзаж был соответствующий звуковому оформлению: из рваных облаков выглядывала луна, темнели острова, исключительно подходящие для обитания волков, в общем, было мрачно. Потом дождь снова начался и шел всю ночь. Временами выли волки.

Утром было получше, только слегка моросило, туман или облака стали подниматься, горы постепенно выглядывать, на их вершинах показался снег, что не удивительно, ночью было достаточно холодно. Я развела костер, мы погрелись, просушили то, что промокло вчера вечером. Даже палатка просохла, так как дул ветер и стало выглядывать солнышко.

Собрались и пошли искать выход на хайвей. Полдня мы инспектировали боковые дорожки и так ничего не нашли. Все дорожки, даже самые прямые, кончались тупиками и разворотами. Делать нечего, пришлось идти обратно тем путем, как шли сюда. Маршрут в горы, таким образом, не состоялся. Мы даже остановили пару мотоциклистов, чтобы они подсказали, где выход. Ребята были очень любезны, но ничего не знали. Они сказали, что заезжают сюда из кемпинга, катаются, а потом возвращаются в кемпинг.

По случаю субботы и хорошей погоды, любителей кататься было еще больше чем вчера. Один грузный дядька на форвиллере остановился возле нас поинтересоваться, что мы здесь делаем, а где же наш мотоцикл? Мы сказали, что идем пешком. Куда направляемся? В Хинтон. Так, ребята, сказал добрый канадец, залезайте ко мне, я вас быстро отвезу в Хинтон. Мы ответили не надо, мы гуляем. Он заявил, что таких как мы видит в первый раз. Ведь здесь же полно медведей, страшно, я бы не стал ходить пешком, тем более ночевать, сказал владелец форвиллера, который не боялся носиться по крутым склонам.

Из-за того, что мы потеряли много времени, делая пустые петли в поисках боковой дороги, только к вечеру достигли выхода и решили ночевать на озере, с другой стороны от мотоциклетного полигона. В лесу (до реки идти еще далеко) ожидались проблемы с водой, так как он сухой, без естественных водоемов. Лужи имелись только грязные на дороге. Хотя я, после ночного воя, предпочла бы ночевку в лесу. В лесу нас никто не беспокоил. Похоже, что песчаные дюны, заросшие кустарником, в сочетании с озером, привлекают зверей больше, чем простой лес.

Нашли приятное местечко на пляже и встали. Я специально ходила вокруг в поисках медвежьих следов, все в порядке, только следы оленей и немного волков. Успокоив себя якобы отсутствием именно на данном участке берега медведей и волков, я развела большой костер, накидала туда полусырого плавника, чтобы дольше дымил, и оставила его на ночь. Ночью никто не шумел, однако, когда стали подниматься на песчаный холм, обнаружились четкие медвежьи следы совсем недалеко от нашей стоянки, следы свежие, вчера их не было.

Обратно шли тем же путем, только без захода на оборудованную стоянку. Дорога у реки и с другой стороны прерывалась грозной табличкой, мы опять обходили по кустам и насыпи, и я так и не поняла, как сюда следует заходить. Наверное, идти надо по мотоциклетной дороге с хайвея, где у них кемпинг и куда они заезжают на машинах, везя мотоциклы в кузове.

Мы перешли реку по оживленному автомобильному мосту, что оказалось очень неприятно, т.к. неслись машины, ничуть не притормаживая, а обочины не было. На другой стороне реки по карте была показана еще одна пешеходная тропа - тропа реки Атабаска, которая вела на другой мост, откуда легко было вернуться в город. Эта тропа нас сильно выручила, позволив еще немного походить в окрестностях Хинтона.

Пора было вставать на ночлег. Мы только что миновали мост и оказались на высоком левом берегу Атабаски, до начала тропы еще далеко. Хорошо бы найти место у реки, для чего требовалось спуститься вниз. Мы свернули на боковую лесную дорогу и через несколько метров обнаружили небольшую поляну, где имелся шланг с водой. Вода выглядела питьевой, похоже, что ее в этом месте набирали. Но около шланга было очень шумно от проезжающих по хайвею машин.

Отошли еще немного в лес и прибыли в тупик. Похоже, что здесь до нас ночевали люди на машинах. Было все еще шумновато, но дальше идти некуда – крутой склон, густо поросший елками. На поляне имелось небольшое кострище, дрова в избытке, звериных следов не видно, и места плоского достаточно, все отлично, кроме близости к дороге. Воду я набрала даже не из шланга, а из лесного родничка, склон рядом со шлангом сочился водой.

Ночь прошла без приключений, только белки сильно шумели, они здесь голосистые, стрекочут как большие кузнечики. Утром полезли на холм напрямик без дороги, и удивительное дело – не уткнулись наверху в забор, а вышли на чудесную дорожку, где было написано, что это государственная земля, пожалуйста, ходите, только соблюдайте чистоту и порядок. Мы пошли. Там еще подробная карта была нарисована на щите, немного высоковато, я ее с трудом приблизительно перерисовала. Настораживало, что на этой карте главная дорога кончалась посередине лесного массива (что противоречило моей карте из атласа) и дальше показаны только просеки. С другой стороны, на местности имелось множество тропинок с отпечатками лошадиных копыт, люди здесь катаются на лошадях, и, возможно, в реальности есть другие тропинки.

Погода стояла приятная, умеренно тепло, сухо, мы выбрали мало разъезженную просеку с маркировкой, кто-то повесил красные ленточки, и по ним было увереннее идти, местами были обозначены стрелки. Лес стандартный, местность ровная, гор не видно, реки тоже не видно, идем по лесной дорожке среди низкорослого ельника. Кроме елок очень редко попадались сосны, тоже невысокие, узковетвистые, колючие.

Второе лесообразующее дерево здесь осина, местами ее много, и издалека она напоминает березу, ствол у местной осины абсолютно белый. Березы здесь редко встречаются, что создает проблемы при разжигании костра, я люблю использовать бересту, а найти ее непросто. Саша долго не верил, что перед ним осина, а не береза, пока не подошел и не потрогал. Белый налет с коры пачкается как мел, под ним нормальная зеленоватая кора осины. Канадская осина другого вида, чем европейская, и береза другого вида (бумажная) с совсем белой корой, которая свисает клочьями, исключительная береста и очень прочная, недаром из нее индейцы делают пироги.

Вышли на симпатичную поляну, где только слеты устраивать, с кострищами и с надписью, что здесь можно стоять, делать костры, только, дескать, будьте осторожны, костры обкладывайте камнями, дрова подбирайте только с земли, деревья не валите, а если будут нарушения, то стоянку запретим. Народу никого не было.

На поляне и вдоль просеки мы обнаружили много грибов, в основном незнакомые, образующие ведьмины круги. Были также нормальные знакомые опята, подосиновики, маслята и желтые моховики. Мы набрали немного опят на ужин.

В углу поляны стояли лошади, без седел, в свободном выпасе. Наличие лошадей (я так и не поняла, откуда они в этом лесу взялись и почему далеко оттуда не убегают) способствовало аккуратном облику поляны. Трава аккуратно срезана как газонокосилкой, идти приятно, не сыро, и ноги в траве не запутываются. Побочным эффектом такого способа стрижки травы явилось большое количество навоза во всех уголках леса. Из источников воды мы видели только один заболоченный ручей.

Пересекли проселочную дорогу. Там ехала машина, остановилась возле нас. Машина была официальная. Из нее вылезли две девицы в форме лесников, с собакой. Они вежливо попросили нас в этом лесу не ночевать, потому что лес открыт для машин только до первой недели сентября, а завтра она как раз кончается. То, что у нас нет машины, им в голову не пришло. Мы их успокоили, что ночевать не собираемся, планируем сегодня быть в Хинтоне и переночевать у реки, чтобы днем уехать на автобусе.

Я, впрочем, так и собиралась сделать. Было около 5 часов вечера, прошли мы много, скоро должен показаться мост, мы перейдем на городскую сторону и встанем у реки, как уже стояли в первый день. Девушки сказали спасибо и уехали, они объяснили, что специально предупреждают людей о закрытии сезона. После чего мы прошли по маркировке еще метров 500 и уперлись в забор с частной собственностью. Там были ворота на замке и табличка «проход закрыт».

Маркировка продолжалась дальше за забором. Я тогда страдала болезненным соблюдением правил, отчего лезть через забор не решилась. В обход забора шли две тропинки: направо - к реке и налево - вглубь леса. Мы решили обойти слева, ближе к реке, чтобы, в крайнем случае, пробраться по пляжу или встать на ночевку у воды. Пошли по этой тропе, достаточно натоптанной, со следами копыт, и вышли на высокий берег.

Забор продолжался вниз к воде, тропа следовала за ним (уже не такая явственная), а на противоположном берегу во всей красе предстал завод - деревообрабатывающий комбинат, дымящий и гудящий. Из него, совсем не по-канадски, текла белая струя сточных вод в реку, в довершение всего, от него пахло.

Стоять на фоне шумного завода совершенно не хотелось. Я решила идти вдоль реки к мосту, и где-нибудь на пойме встать, с нашей стороны вода еще чистая. Для осуществления этой цели мы спустились вдоль забора вниз. Берег оказался крутым, а поход по нему бесполезным. Никакого пляжа или поймы мы внизу не нашли. Наш забор спустился в реку, не обойти. Мост причем рядом, его с нашей точки у реки было хорошо видно. Делать нечего, вернулись наверх, что, видимо, совершали все остальные, кто сюда шел и натаптывал тропу. Наверху мы стали пытаться обойти забор по левой тропе. Шли по ней долго, а забор все не кончался. В конце концов, тропа слилась с дорогой, и мы оказались на том месте, где встретили машину с лесничьими девушками.

Теперь мы пошли по дороге. Она повернула не в ту сторону, куда мы направлялись, наверное, возвращалась на шоссе. Чтобы соблюдать направление на мост, мы свернули на поперечную грунтовку, которая, вроде бы, вела к реке, но она оборвалась на вырубке в лесу, где стояла компрессорная станция. Пошли назад, вышли на просеку газопровода. Лес кругом неопрятный, развороченный просеками, грунтовками и вырубками. Дорог много, а по какой идти, чтобы не оказаться в новом тупике, непонятно. Мы тогда в первый раз попали в подобный нефте-газовый ландшафт и были растеряны. Сейчас я успела привыкнуть к качалкам, компрессорам, буровым, факелам и прочим сооружениям, которыми напичканы практически все леса провинции Альберта. К каждому из них ведет дорога, что создает невероятно трудную в ориентировании сеть, на картах не обозначенную. Часть этих дорог есть на снимках, но некоторые сделаны совсем недавно и на снимки не попали. На местности помогают таблички с названиями нефте-газовых фирм. Если такая табличка стоит на свороте, туда лучше не заезжать.

Наступил вечер, пора вставать, а мы все бродим по непонятным просекам и грунтовкам. Я приняла решение вставать где придется, а воду взять в придорожной луже. Как только такая лужа нашлась, мы свернули в лес, нашли относительно чистое от шиповника место и остались на нем, невзирая на бурелом и прочий неприглядный вид. Сделали маленький незаметный костерчик, чтобы нас было не видно, все-таки мы обещали здесь не ночевать. Пошел кратковременный дождь, намочил палатку. Утром решили костер не делать, опробовать примус, который носили с собой. Приготовилось все быстрее, чем на костре, хорошо, только погреться и просушиться нельзя.

Выйдя из леса, мы свернули на просеку газопровода и попробовали идти по ней. Как я и ожидала, вскоре мы уткнулись в забор, и пришлось опять обходить. Как только забор кончился (я подозреваю, он просто упал) мы пошли через лес, перешли болото с карликовой березкой, пробираясь по оленьим тропам, и вскоре увидели просвет и услышали равномерный шум.

Я уже обрадовалась, что это наша дорога с мостом. Там действительно была дорога, только тупиковая, а шумела компрессорная станция. Пошли по этой дороге вниз, примерно в обратном направлении, потому что я устала от данной местности и хотела вернуться к той точке, с которой мы начали обход забора. Теперь я уже созрела перелезть через забор и идти по маркировке. Наш автобус был в 2.30, следующий в 8, и приезжал в Эдмонтон около полуночи. Чтобы попасть на дневной автобус и прибыть домой вечером, а не глубокой ночью, следовало поторопиться.

Однако назад мы не вышли. Дорога все больше отворачивала от реки и пришлось ее покинуть. Я сверялась с перерисованной мной картой, где имелись просеки, а газовых дорог не было. Свернули на просеку, которая шла параллельно реке. Она должна была подсечь шоссе с мостом. Шли по ней долго. Лес там был приятный, еловый, и, если бы не тревога, что пора выходить, идти было бы нормально. Потом начались болота, и мы попрыгали, перешли несколько ручьев, один был широкий, и пришлось накидать камней для переправы. После чего уперлись в забор.

Теперь я уже потеряла уважение к заборам, тем более, что домов за ними не имелось, это нефтяники разгородили кое-где свои участки. Залезли за забор и пошли дальше по просеке по малонаезженной дороге, она привела на такое болото, что не пройти, вернулись. Потом мы нашли еще одну просеку в нудном направлении и еще раз перелезли через забор и проигнорировали запретительную табличку. Просека была свежая и широкая, наверное, для нового газопровода. В конце концов, она привела куда надо, мы увидели с холма завод, внизу дорогу с машинами, которая должна привести к мосту. Дорога, судя по пыльным шлейфам от машин, с гравийно-глинистым покрытием. Мы сошли с просеки и сильно спрямили путь, пользуясь звериными тропинками, вышли к дороге, оказавшись, естественно, за забором. Идти по трассе совсем не хотелось, довольно часто проносились грузовики, поднимая облака пыли. Рядом имелась лошадиная тропа, по нашу сторону забора, и мы пошли по ней. Снова дорогу перегородил ручей. Саша начал переходить его по камням, соскользнул и намочил ботинки, после чего уже ходил через ручей по воде и помог перейти мне. Потом, странным образом, лошадиная тропинка кончилась. Меня в который раз удивляет внезапное исчезновение троп и дорог, куда деваются машины, люди, лошади, на вертолете улетают, что ли?

Перелезли через забор на трассу, потому что другого выхода не оставалось. Идти там было крайне неприятно, пыль такая, что встречной машины не видно. Вскоре нашлась просека к реке, скорее всего, просто для отдыха, но мы туда свернули, чтобы попытаться дальше идти по пляжу.

К реке мы вышли, пляж там был малопроходимый, но кто-то очень гуманно к туристам оставил полоску земли между рекой и забором. По ней вилась узкая тропка, и мы спокойно дошли до моста. Я удивилась, увидев на острове чуть ниже моста палатку.

Странный человек. Он остановился ниже очистных сооружений при постоянном шуме от завода, да еще ветер был в нашу сторону, так что пованивало. Не иначе, кто-то отчаялся найти место не за забором.

Мост оказался узкий и низкий, огорожен весьма примитивно, барьер в два бревна, мне по колено, и если бы он не был таким низким, идти по нему было бы страшно. Перешли, наконец-то, на городскую сторону. Далее возникла задача, как пройти к остановке автобуса.

Мы, конечно, уже пропустили дневной автобус, как раз обедали на просеке когда он отходил. Дорога, нарисованная на карте, оказалась за воротами - территория завода, проход закрыт. Пошли вдоль заборов и по кучам опилок куда-то наверх, выбрались в город, где спросили, как идти дальше, для чего пришлось зайти в ресторанчик. Девушка приветливо объяснила и сказала, что идти далеко. Наверное, был более короткий путь по тропам, но она знала только, как ехать на машине. Прошли еще немного и стали снова спрашивать,

Саша обратился с очередным вопросом к женщине, водителю небольшого автобуса, та сказала, садитесь, довезу. Это был местный городской автобус, хотя и на нем ничего не написано, ни номера, ни маршрута. Проезд стоит 3 доллара с человека, у меня было 20 и 2, сдачи не было, и она взяла за двоих только 2 доллара. Мы хотели разменять где-нибудь, но женщина сказала, не беспокойтесь, ей все равно. Хорошая такая рыжая тетка с грубым лицом, одной рукой она вела автобус, другой держала мобильник. Кроме нас пассажиров почти не было, зашел только рыжий мужик простецкого вида с ребенком. Он, кажется, тоже ничего не заплатил. Таким образом, мы проехали очень неприятный городской участок шумной трассы рядом с заводом.

Мы добрались до остановки грейхаунда в 6 часов. До вечернего рейса еще оставалось достаточно времени, чтобы сходить в магазин и поесть. Как раз недалеко от остановки имелся супемаркет. Опять попались очень любезные люди. Мы ввалились в магазин с рюкзаками, а чтобы взять тележку нужен доллар. Оба наших доллара я истратила на городской автобус. К нам подошел продавец, и вместо того чтобы накричать, что с рюкзаком в супермаркет нельзя, дал жетончик для тележки, и сказал, что мы можем его себе оставить. Поэтому мы с комфортом ходили по магазину, везя рюкзаки на тележке.

Автобус опоздал на полчаса, поэтому приехали в Эдмонтон мы совсем поздно, еле успели сесть на метро. В Хинтон мы ехали в полупустом автобусе, а обратно еле нашли сидячее место. Народ любит путешествовать на грейхаунде с большими подушками. Автобус наш проходящий, из Ванкувера, он едет больше суток, и люди пытаются спать. Особенно мне понравилась, как в торце автобуса расположилась девица, она легла с подушкой и одеялом через все сиденья, а сбоку у нее примостился ноутбук. Публика, конечно, особая – смесь безлошадных студентов, алкоголиков, у которых отобрали права, наркоманов, и инвалидов, которые не могут водить свою машину по состоянию здоровья. В нашем автобусе ехал мужик с трубочками в носу и газовым баллоном на колесиках. Выглядел он весьма жизнерадостным, выходил прогуляться на остановках и активно общался с другими пассажирами.

Я получила необходимый опыт путешествий по Канаде. Первое – нам нужно как можно скорее приобретать свою машину и начинать маршруты не от города, а от специальной парковки у начала тропы или от кемпинга. Второе – если связываться с грейхаундом, то планировать маршрут попроще, оставив время на трудную городскую часть, тупики и заборы. Третье – примус с собой брать не обязательно. Четвертое – брать с собой не только карту, но и распечатку с гугл ерс, где показаны дополнительные нефте-газовые дороги.