Глава 1. Первые дни в Канаде. Май 2007.

Мы прилетели в Канаду 3 мая почти прямым рейсом из Лондона. Самолет садился в Виннипеге, но транзитных пассажиров не выпустили, все кто летел дальше, просидели час внутри самолета. В Эдмонтоне мы проходили таможню с оформлением въездных документов, поэтому вышли позже других. Будущий начальник Дуэнь Фрозе нас встречал в одиночестве, он ожидал, что нас долго продержат, и взял с собой ноутбук. Он довез нас до гостиницы, поселил, и уехал домой. У Дуэня недавно родился второй сын, приехали родители знакомиться с младенцем, отчего он не мог уделять нам слишком много внимания. Насчет жилья, Дуэнь договорился с женщиной, которая работает в США, приезжает на лето, (в подвал), а остальные помещения сдает. Дуэнь сделал нам гостиницу, два дня в одном месте, два дня в другом, а на потом у него в гранте средств не было.

Селить к себе он не захотел, сославшись на суету вокруг ребенка. Мне предстояло за 4 дня найти в Эдмонтоне жилье, прежде всего, позвонить тетке в США. Первое наше жилище располагалось в башне на углу 87 авеню и 111 улицы. У нас имелась комната с интернетом и телефоном, без кухни и почти без посуды. Хорошо, что взяли туристский набор, пока жили в гостинице, питались из котелка привезенными с собой ложками.

Первые два дня шел сильнейший дождь. Дуэнь успокоил нас, сказав, что такая погода Эдмонтону не свойственна, наоборот, обычно здесь слишком сухо. Может быть из-за дождя, первое впечатление от нового места обитания осталось унылое. Низкорослый размазанный по равнине город весь в серой мгле, с нефтяной промышленностью, деревья неказистые, дома одноэтажные щитовые, и очень широкие улицы. Город не для пешехода. Во время плохой погоды мы сидели в гостинице и искали по интернету школы и магазины. Вылезли только ненадолго разменять деньги на канадские доллары и купить еды, сразу промокли, дождь был сильный, с ветром. В субботу пришлось переезжать. Теперь мы поселились в более простом месте – студенческом общежитии. Там имелась кухня и кое-какая посуда, а при входе сидел дежурный, у которого мы наводили справки по бытовым вопросам. Потом поехали на машине Дуэня искать мобильник, полдня проискали, потом оказалось, что просто так телефон не работает, его нужно активировать, для чего указать домашний адрес, которого у нас еще не было. Я побежала к дежурному спросить адрес, но он не годился, так как мы тут временно. Поэтому срочное приобретение телефона потеряло смысл, пока у нас не имелось домашнего адреса, мы пользовались телефоном общежития.

В воскресенье погода наладилась. Стало ясно, что пешком и на автобусах, особенно по выходным здесь передвигаться трудно. Есть еще легкое метро, только одна ветка, днем поезда ходят редко. Поехали искать велосипеды, выяснив у дежурного адреса спортивных магазинов.

В Эдмонтоне очень низкая влажность, какой и в Москве то не бывает, не то что в Лондоне. Обычная влажность 30-40 процентов или ниже. По первому времени у всех вновь прибывших бывают проблемы с кожей и губами. Солнце ведет себя агрессивно, потому что город хоть и на равнине, находится на высоте почти 700 м над уровнем моря. Первый солнечный день на новом месте дался нам нелегко. Мне показалось, что все вокруг очень ярко, пыльно, неуютно, в общем, негативное впечатление от города после смены погоды только укрепилось.

Мы посетили несколько спортивных магазинов и универмагов, и, наконец-то, купили недорогие велосипеды, в спортивном магазине в центре города. Центр отличается небоскребами и обилием бездомных индейцев. Наш магазин находился в центральном торговом комплексе, рядом с метро Черчилл. Купили еще сразу багажники и захотели там же в магазине их поставить. Продавцами в воскресенье обычно подрабатывают школьники, нам такой достался, он очень хотел нам помочь, но сказал, что багажников никогда не ставил, а не пришли бы мы на неделе, когда будет опытный продавец. Я сказала ничего, Саша поставит. Они с Сашей стали разбираться в конструкции и провозились час, не поставили, и мы прикрутили багажники резинкой. Потом смотрели в интернете как же их ставить, инструкция не прилагалась, ничего не нашли. Вечером ездили по университету и разглядывали багажники на чужих велосипедах, после чего Саша смог кое-как прикрутить наши.

Основным нашим достижением в первые четыре дня, было знакомство с семьей младшего Длусского. Костю Длусского я знала со времени школьной биологической практики в Звенигороде. Он, конечно, меня не помнил, так как вокруг папы всегда крутились студенты. Во время моего последнего визита в Москву, я сообщила, что переезжаю в Эдмонтон. А.П. Расницын позвонил своему другу, старшему Длусскому, так как знал, что у него сын в Канаде. Оказалось, что Костя живет как раз в Эдмонтоне. Мне дали его телефон, Длусский старший обещал созвониться с Костей, предупредить.

Я сразу же позвонила по указанному номеру, ответил Костя, он не понял кто я и откуда, и передал трубку жене Лене. Она была в курсе, так как именно с ней разговаривал Костин папа в последний раз. Нас пригласили в гости попить пива, мы охотно откликнулись, но долго проискали их дом, так как не совсем еще поняли, куда какой автобус идет. Семья Длусских жила в длинном двухэтажном доме с отдельными подъездами – таунхаузе. В ответ на наш звонок раздался собачий лай, через несколько секунд открылась дверь и вышли хозяева. Собака оказалась маленькой, лохматой и добродушной, она старательно лаяла на звонки в дверь, но больше никакого агрессивного поведения не проявляла, наоборот, немедленно стала выпрашивать у Саши кусочки со стола. Длусские охотно предложили нам поселиться временно у них, пока не найдем нормального жилья. Это здорово меня выручило, иначе мы бы разорились жить в гостинице, неизвестно сколько времени за свой счет.

Разница во времени между Эдмонтоном и Москвой 10 часов, что затрудняет телефонное сообщение. Кроме того, здесь нет дешевых интернациональных карточек, что подвигло нас поставить на компьютеры скайп. Вообще много всего не так как в Европе.

Длусские разрешили пользоваться пока их адресом для разных местных процедур. Мы сразу им воспользовались и активировали мобильник, в результате номер получился очень похожим на Костин. В школе и в банке я тоже дала адрес Длусских, для медицинской страховки потребовали еще и подтверждение – счета на мое имя на этот адрес, чего у меня еще не было. Все эти активации, что мобильника, что банковской карточки, требовали длительных телефонных переговоров. Это всегда было для меня мучительной процедурой, особенно дозвон до нужной опции – если это, нажмите 1, если то, нажмите 2. Я терялась, не понимала что именно мне нужно и по много раз начинала все с начала, пока не попросила заняться этим Сашу, который теперь стала говорить и понимать английский лучше меня.

На неделе оплаченные дни в гостинице кончились, и мы переехали к Длусским на временный постой. Скоро на их адрес пришло мне письмо от банка, и появился первый документ с моим именем и канадским адресом, я с этим письмом побежала делать страховку. Нас поселили в просторном и удобном подвале, единственным недостатком которого было отсутствие окна. Утром непонятно как вставать. Впрочем, начинался шум от просыпающихся наверху людей, в дверную щель проникала полоска света от кухни, и еще мы заводили будильник.

На работу от Длусских можно доехать на велосипеде. Я, в первые же дни, проколола шину, наехав на шуруп. С проколами мне всегда везло. Домашнего хлама у нас нет, ни клея, ни резинки на заплату, пришлось покупать новую камеру. Опять же, Саша поехал в магазин, там оказался неопытный продавец, который горестно сказал, что все его коллеги пошли выпить кофе, а он ничего не знает, и они вдвоем с Сашей, пользуясь линейкой, подбирали нужный размер камеры. Костя сказал, что устроиться на работу в Альберте исключительно легко, берут любого, если видят, что он не пьян. (Потом я поняла, что Костя слишком уж оптимист. На самом деле найти работу в Канаде невероятно трудно, на грани невозможного. Хотя, с нашим приездом начался очередной экономический кризис, и, может быть, раньше было чуть полегче. Но совсем легким делом это не было никогда! Я обманулась насчет некомпетентности продавцов. Их взяли на работу не потому, что берут любого, их взяли по знакомству, и еще по специальной программе летнего трудоустройства студентов и старших школьников)

Времени гулять по лесам практически не оставалось – то велосипеды искали, то шину, то активацией занимались. Но мы все-таки сходили туда, где растет лес, а растет он вдоль большой реки Северный Саскачеван и ее притоков. Лес в Эдмонтоне находится не вне города, а внутри, причем лес оказался неплохой. Река и ручьи вздуты после половодья, и некоторые тропинки залиты. Лес осиново-елово-тополевый, достаточно низкорослый, только в глубоких долинах есть высокие деревья, все погрызено бобрами. Одного мы видели, плыл не торопясь, против течения и нас не боялся. Насчет зайцев, я уже перестала им удивляться, они бегают по всему городу и питаются на газонах или в палисадниках.

До загородного леса надо ехать на машине, так как весь транспорт, кроме редких и неудобных автобусов компании Грейхаунд, здесь исключительно внутригородской. Я полезла в интернет с целью найти тур группу, которая, как в Англии, выезжает на машинах и берет пассажиров, но сразу ничего путного не обнаружила. Организации типа рамблеров в Эдмонтоне нет. Костя сразу сказал: Вы в Канаде, ребятки, учитесь водить машину. Я озаботилась проблемой, стала узнавать насчет вождения. Выяснила, что сперва надо сдать устный экзамен, получить права без права самостоятельного вождения, потом год ждать (учиться практике, ездить под руководством родственника). Нормальные люди (которые все заранее узнают) учатся ездить в России, приезжают сюда с российскими правами, пересдают вождение, и им не нужно ждать год. Сейчас мы оказались очень сильно ограничены в транспорте. Даже за продуктами ездить на автобусе выходило крайне напряженно, магазины здесь расположены на американский манер вне жилых кварталов. Я помнила такую же ситуацию в Фербенксе, когда мы с Шером тащили на себе продукты вдоль оживленного шоссе два километра. Тогда Шер быстро прояснил ситуацию и стал напрашиваться на поездки в магазины к знакомым. Здесь мы пристраивались к машине Длусских, когда в ней оставалось место.

Посетили с Костей и Леной русский магазин, куда на автобусе ехать было бы более двух часов с тремя пересадками. Он маленький, но есть все, чего здесь не хватает, например квас, глазурованные сырки и пельмени. В магазине продавец и покупатели общаются на русском, нам выдали русские газеты. Квас, произведенный в Торонто, самый настоящий, с изюминками, без консервантов, отчего хранится не более трех дней. Пельмени очень хорошего качества, произведенные в Канаде русской фирмой.

В русской газете полно объявлений, типа того, что если вы хотите, чтобы дети сохранили русский язык, отдавайте их в русский детский сад. У Кости дети предпочитают английский. Старшая девочка Кира на русском говорит нормально, ее привезли в семилетнем возрасте, а маленький Федя, который здесь родился, только на английском. Это от детского сада, телевизора и общего окружения. Родителям приходится общаться с Федей на английском. Первое время они были рады попрактиковаться, а потом вдруг оказалось, что ребенок, который начал в семье говорить на русском, его уже не понимает.

Сашу удалось достаточно быстро записать в школу по Костиному адресу. Сказали, что если адрес поменяется на другой район, то и школу надо менять. Этого нам не хотелось, поэтому поиски постоянного жилья я стала ограничивать школьным округом. Запись в школу прошла без проблем. Я договорилась по телефону встретиться с директором, принесла письмо с домашним адресом Кости и выписки из Сашиной английской школы. Директор посмотрела школьные бумаги (распечатанные на принтере, весьма неофициального вида), сверила программы и осталась довольна. Она спросила: как хотите входить в социум, с помощью спорта или компьютера? Саша выбрал компьютер. Школьной формы от нас не потребовали, сказали, приходить в приличной одежде. От Костиного дома до школы было ехать пять минут на велосипеде.

Мы взяли два ноутбука и прочие электрические приборы с европейскими вилками. А розетки в Канаде американского образца, плоские. Я, конечно же, знала о несоответствии заранее и привезла один универсальный переходник, и один переходник с английской на канадскую вилки, мы купили в аэропорту в Хитроу. Остальные переходники я намеревалась купить в Канаде. Думала, что найду здесь быстро, так как в Англии они продавались на каждом шагу, но я ошибалась. Переходники встали в трудно разрешимую проблему. Местные, наверное, совсем не пользуются заокеанскими приборами. Костя сказал, что вынужден был отрезать от ноутбука шнур и налепливать местную вилку с помощью изоленты. Жалко делать такие вещи с компьютером, поэтому мы пока не могли пользоваться всеми своими приборами одновременно.

По работе в первые дни мало что полезного делалось, время ушло на беготню по инстанциям. Надо было получить национальный идентификационный номер, сделать пропуск в университет и номер к нему, установить компьютер и получить доступ к принтеру, что за плату, деньги снимаются со счета нашей группы, для чего служит специальный код и его надо специально оформлять.

Долго не получалось найти подходящее жилье. Я не сразу озаботилась поисками. так как Дуэнь договорился с теткой, работающей в Америке. Я несколько раз ей писала письма и пыталась дозвониться, она не отвечала. А когда ответила, оказалось, что у нее живет кошка. У Саши на кошек сильная аллергия, нам такой вариант не годится. И вот, я начала собирать объявления и пытаться до них дозвониться. Сперва я хотела, чтобы жилье было рядом с работой и школой. Оказалось, около университета живут в основном студенты, и практически нет домов, где бы пускали с детьми до 18 лет (такое странное правило). Если же сдает частник и ему все равно, то, как правило, у него живет кошка. Причем, я сразу спрашиваю про животных, и люди как то не обращают внимания, а как придешь смотреть, кошка выходит – ах, да, это мой кот, он очень смирный. Как будто мы боимся самих кошек, а не их аллергенов. Многие говорят, что, может, что-нибудь освободится позже. Я думала, в многоквартирных домах дешевле, как бы не так, здесь понастроили башен с излишествами типа бассейна и бара на первом этаже, и дерут за них. Такого сорта жилье как раз имеется в наличии, только пока я не дозрела переплачивать за бассейн в доме, тем более, они тут на каждом углу общественные и недорогие. Все немебелированное, значит, еще кровати и столы придется покупать, причем, пока я не буду знать, где остановлюсь жить, то и покупать на дешевых распродажах смысла нет, потому что где хранить и как перевозить.

Тут были трехдневные выходные (канадцы каждый месяц устраивают праздник по какому либо поводу, называется лонг викенд), но поехать без машины на три дня некуда, да и жилье надо искать, так что занимались в основном поисками. Ездили по городу кругами и списывали объявления. Объявлений много, а как ближе к делу, так уже сдано или телефон не работает, или никто не отвечает, или кошка, или только для взрослых, или слишком дорого, или они хотят молодого человека для комплектации веселой компании, а средних лет женщина их не устраивает.

В воскресенье выбрались в составе части семьи Длусских, старшая девочка отдыхает отдельно от родителей, в форт Эдмонтон. Это исторический парк, куда пускают за плату. В форте восстановлен первый форт компании Гудзонова залива, где жил губернатор и полк солдат, вигвамы рядом, палатки первых поселенцев, фургоны и прочее. Чуть дальше улица 1905 года, и еще дальше 1925, с аптеками, магазинами и банками того времени. Ходят люди в костюмах и рассказывают про свое время, если что спросить. Надо подойти, например, к джентльмену, который сидит на пеньке около палатки и кипятит чай на костре, и спросить его, давно ли он приехал. Он ответит, как он добирался, куда едет дальше, какие проблемы с индейцами, и что у него на обед. Палатки стоят в точности военные 6-местки, в которых мы в поле жили, с печками, только у канадских первопоселенцев, в отличие от непритязательных русских геологов, были громоздкие железные кровати и керамическая посуда.

Мы побеседовали с индейской женщиной у вигвама, и я сказала ей, что у нас на Чукотке так же живут. Обсудили способы заготовки рыбы. А костровая система у нее как у некоторых туристов - тренога из жердей, с которой крючки свисают, но только еще сбоку палки привязаны вещи сушить. Женщина из местной резервации, подрабатывает здесь историческим персонажем. Индейцев, здесь, впрочем, индейцами не называют, считают, что это для них обидно, а называют Первая нация. Им положены всяческие льготы при учебе и устройстве на работу. Но они редко пользуются такими льготами, а предпочитают жить на пособие. На сей счет есть много противоречивых мнений на тему что делать, и кто виноват.

Маленький Федя занимался тем, что гонял по парку куриц. Курицы изображают историческую ферму и бродят по улице как в те времена. Ребенок пытался поймать курицу, а Саша бегал за ребенком, чтобы его не потерять, и это было уморительное зрелище. В загоне сидел мрачный индюк. По парку ходил исторический трамвай и поезд с паровозом. Мы заходили в старые магазины, где продавались чай, мука, и прочие колониальные товары из больших бочек, и принимали шкуры у населения, аптеки со склянками, мастерские, где выделывали кожу, кузницу. Где-то пекли хлеб и приглашали попробовать через 40 минут. Продавались сделанные по старым рецептам конфеты и печенье, но у меня и у Кости были банковские карточки, а здесь принимали только наличку, магазин то под старину работает.

Костя с большим азартом принимал участие в историческом спектакле, расспрашивая у губернатора, сколько у него детей и откуда родом жена. Его просветили, что управляющие старались брать в жены индейских женщин, чтобы те научили выживать в новых условиях, так образовывались связи с местным населением, что способствовало торговле. Потом жизнь наладилось и стали выписывать женщин из Европы.

Погода в середине мая радовала, а в конце резко похолодало, 10 градусов, пасмурно, ночью заморозки. Мне очень хотелось найти место, где реально сделать костер. Отсутствие машины, и, как следствие, заключение в пределах города, очень огорчало мою огнепоклонническую натуру. Но я вспомнила, что в Оттаве я видела городской кемпинг с кострищами на куриных ножках, появилась надежда, что здесь имеются такие же. Костя подтвердил, да, в некоторых парках построены пикниковые места, там можно делать костер, если привезти свои дрова. Вскоре мы сами обнаружили такое место, с кострищем на куриной ножке, когда проезжали на велосипедах по парку вдоль ручья Милл Крик. Рядом лежали дрова, а чуть поодаль, в кустах, одеяло и прочий хлам, типичный для бездомных. Скоро я увидела и самого бездомного. Он ехал на велосипеде, таща на руле мешок с пустыми бутылками. Место я приметила, но прямо сразу делать в нем костер не решилась.

В последующие поездки я нашла еще несколько потенциально костровых мест в парках около реки. Осталось скопить дрова и привезти как-нибудь их до кострища на велосипеде.