Глава 99. Дятлы и муравьи. Апрель 2016.

К нам пришло письмо от управляющей компании, что они решили бороться с дятлами, которые делают дырки в обшивке. Но убивать дятлов в Эдмонтоне нельзя, за это полагается немалый штраф. После непонятной мозговой деятельности в недрах собрания членов правления и управляющей компании, в головах этих людей (никто из которых не имеет биологического образования) созрел обходной путь решения проблемы. Они пригласили специальную компанию, специализирующуюся на борьбе с насекомыми. Не иначе, не обошлось без личных связей. Копания, естественно, обнаружила, что в деревянной обшивке дома завелись муравьи плотники, и именно они привлекают дятлов. Поэтому нужно поморить муравьев, для чего через три дня приедет специальная бригада.

Я, как биолог, возмутилась невежеством. В нашей обшивке действительно много дыр, в которых гнездятся воробьи, даже дятла я один раз видела, но муравьев плотников (это такие большие черные муравьи с огромной головой) не замечала ни разу. И знаю, что в обшивке они жить никак не могут, им там слишком сухо.

Возмутила также скорость оповещения, всего три дня, за которые невозможно ничего изменить, фактически, нас поставили перед фактом и предупредили, чтобы аллергики покинули помещение на сутки. Формально, компания действовала по правилам. Но как за три дня найти место, куда уехать из ядовитой обстановки? Надо взять отпуск на работе или зарезервировать место в гостинице (которое никто не обещал оплатить), или договориться со знакомыми, у которых могут быть свои планы. Между тем, решение о травле муравьев, наш совет директоров принял уже давно, но держал в тайне.

 Похоже, что это было сделано специально, чтобы никто не успел организовать протест. Почти все соседи были против травли, особенно семьи с детьми, а один мощный мужик так даже вызвался стоять перед распылителем (прыскать на людей запрещено), чтобы не дать травить двор. Он тоже не верил в связь муравьев с дятлами, и не видел самих муравьев.

Я стала интенсивно писать письма в управляющую компанию с копиями в официальные места, но все оказалось бесполезно. Городская власть ответила, что не имеет права вмешиваться в дела частной собственности (группа здания, вроде как, наша коллективная частная собственность), но специалист энтомолог подтвердил, что травить муравьев в данном случае бесполезно. Я переслала письмо нашей тетке управдому, но та поняла только то, что захотела – ту часть, где говориться, что город не имеет права вмешиваться. А ту часть, где говорилось, что морить муравьев не стоит, она проигнорировала совершенно. Я написала в музей другому энтомологу, тот незамедлительно прислал в ответ подробное письмо, где еще более горячо осуждал действие нашего начальства и хвалил меня за понимание связей в природе. Но и это письмо никто читать не стал, более того, от меня начали отмахиваться и довольно грубо посылать. Напоследок я сообщила, что не пущу опрыскивателей на свое крыльцо и во двор, так как не хочу дышать отравой, а сын у меня аллергик. Мне пригрозили судом и обещанием заставить чинить всю обшивку в случае провала их мероприятия.

В назначенный день, три человека из числа жильцов вышли на протест. Начался небольшой скандал между морильщиками муравьев и нами, с угрозами позвать полицию с обеих сторон. Добилась я только того, что они обещали не трогать мой дом и двор. Я утверждала, что нет здесь, ни муравьев, ни дятлов.

Тем временем, как раз во время всего этого разбирательства, ко мне во двор прилетел дятел, и за пару дней продолбил одну большую дыру и две маленьких. Я его не видела, только слышала, но думала, что это соседи делают ремонт. Кроме того, я поймала во дворе одного мелкого муравья плотника, которых раньше никогда не видела, наверное, не обращала внимание, так как их действительно мало, отчего они не бросаются в глаза. Я отлично знаю этих муравьев, в лесу они везде ползают и очень хорошо выделяются своим грозным видом. Но все равно, я продолжала настаивать на бесполезности травли. Дятлы явно прилетали сюда не в целях охоты, а чтобы строить дупла, что у них и получалось, только пространство за обшивкой им не нравилось, отчего ни один дятел там жить не захотел, наверное, из-за утеплителя из стекловаты. Дырочки были совсем не пищевые, а аккуратные круглые гнездовые, с дополнительными точечными дырочками от барабанной дроби (территориальное поведение). Все это я прочитала на орнитологических сайтах и узнала из подробного письма коллеги из музея.

Мы уехали на воскресенье в лес, пока борцы с муравьями применяли свой инсектицид. Вроде бы, прыскали они не везде, так как не только мы отказались пускать их к крыльцу. Я ожидала худших последствий, но даже в урезанном виде, инсектицид оказал негативное действие. Муравьи, которых во дворе довольно много (земляные формики) продолжали ползать, зато количество одиночных пчел резко уменьшилось. Эти пчелки в массе крутились у меня во дворе около щелей в плитке, где построили гнезда, после борьбы с муравьями их не стало. Я написала о результатах музейному парню, он ответил в таких выражениях, что пришлось лезть в словарь, переводить его изысканные ругательства. Оказывается, в Эдмонтоне сейчас работает программа по привлечению в город одиночных пчел, чтобы те опыляли плодовые деревья. Общественные пчелы жалятся, и в городе им не совсем место, а одиночные тихие, безобидные создания, но тоже хорошие опылители.

Все эти скандалы с начальством по поводу муравьев, осознание своего бессилия и абсолютной глупости тех, кто принимает за нас решения, делать вредные действия за наши же деньги, привело меня к мысли о смене жилья. Мы давно уже поняли, что покупка таунхауза не самое выгодное вложение капитала. В таких домах приходится платить кондо фи, то есть, некий обязательный взнос на стрижку газонов, уборку снега и общий ремонт. Заплатили мы также и 4 тысячи на замену окон, что сами бы делать не собрались, нас и старые устраивали. Но в таунхаузе все должно выглядеть одинаково, и если начальство решило менять окна, вынь да положь круглую сумму, что явилось для нас полной неожиданностью. Теперь они могут начать собирать взносы на замену обшивки, так как травля муравьев, очевидно, результатов не даст (дятлы все равно продолжат по весне долбить стены).

Когда мы покупали дом, кондо фи было небольшим, за 5 лет эти ненужные поборы выросли почти в два раза, и теперь треть всей платы идет не на ипотеку, а на это кондо фи. Если купить отдельный дом, чуть более дорогой, то мы можем уложиться в ту же сумму ежемесячных выплат, так как избавимся от кондо фи, и никто не станет требовать с нас дополнительные деньги за общий ремонт. Раньше я думала, что хорошо, вдруг крыша потечет, так тут ее, вроде как, бесплатно починят. Оказалось, это была иллюзия. Крышу починят, но не сразу, а после длительной переписки и скандала, как тут все делается, да еще возьмут по полной на замену всех крыш, когда можно было бы обойтись мелким локальным ремонтом. Кроме того, начальство выбирает компанию исходя не из цены работы, а по прочим соображениям, частным образом починить все получится в разы дешевле. А подстричь газон и убрать снег я и сама могу. Более того, меня весьма раздражает, когда безразличные люди формально стригут крайне шумной газонокосилкой траву по расписанию. Они так переусердствовали с газоном, что на нем появились проплешины. Когда дождя нет, трава плохо растет, но посторонним косильщикам все равно, им нужно выполнять задание. Один раз кто-то в азарте скосил мои цветы в палисаднике, пришлось потом огораживать их камнями. Я с удовольствием мечтала, как в следующий раз они начнут косить мой палисадник и сломают свой чертов агрегат.

Мы стали присматривать дома. Дешевые дома все с недостатками, или место хуже нашего, или сам дом меньше по площади. Дорогой дом, как у русских знакомых, нам не потянуть. Все-таки я не работаю и перспектив найти хорошую работу у меня почти нет. На лето устроиться не удалось, так хоть делом займусь пока свободна, а потом пойду сдаваться куда возьмут.

Я позвала риэлтора Диану, которая помогала его купить, она сказала все чистить и убирать лишние вещи в подвал. Теперь у меня появилась занятие, почти как работа, я даже воспрянула духом. Несколько дней я с энтузиазмом упаковывала лишние вещи и чистила дом. Еще никогда мы не жили в такой ослепительной чистоте. Лишних вещей тоже не стало, чему обычное люди всегда радуются, но нам такое состояние не понравилось. Например, стала искать проволочку, чтобы сделать дужки к котелкам, а все упаковано. Хочется книжку почитать, а они все спрятаны в сумки и отнесены в подвал. Хорошо еще, что подвал у нас остался, где плотную упаковку не надо было делать. В подвале остались еще некоторые вещи в свободном доступе.

Диана приехала с инспекцией, дала добро на продажу, я сделала красивые фотографии. Теперь дом стоит в списке продаваемых. Пока мы его не продадим, новый покупать не можем, иначе придется одновременно платить две ипотеки. Но мы потихоньку смотрим дома, которые могли бы купить. Теперь ипотеку должен брать Саша, так как мне банк кредит не даст. Ему тоже большой кредит не положен, хоть и есть зарплата, она по местным меркам небольшая. Однако, если мы продаем свой таунхауз, за который пять лет выплаты уже сделаны, то кредит нам нужен будет меньше и его банк даст.

Я с энтузиастом стала искать дешевые дома, исходя из трех основных положений: район не криминальный, транспортная доступность к центру дорога и, самое главное, минимальный шум. Поэтому сперва я проверяла адрес по карте, и, если дом стоял на магистрали, он отметался сразу. Потом проверялся район с помощью специального сайта полиции, и, по гугл мар, проверялось время поездки транспортом до даунтауна. Если выходило больше часа, вариант отметался. Криминальные районы я закрасила на карте красным цветом, объявления оттуда мы не смотрели, а их как раз было больше всего. В итоге осталось всего 10 адресов.

Мы посмотрели их все, в несколько заходов, вечером, когда Саша возвращался с работы. Большинство домов оказалось в шумной зоне, даже если крупная дорога находилась на некотором отдалении. Особенно было обидно слышать шум около симпатичного отдельного домика в западном районе города. Он по карте отстоял достаточно далеко от крупных магистралей, но на местности, рев шоссе с периодическими взвизгиваниями мотоциклов, был очень даже заметным. Какая-то там была особая роза ветров или особенность рельефа. Один дом на севере нам понравился во всех отношениях. Он стоял в закутке, в тихом месте, участок при доме был большой. Так как на крыльце находились люди, мы попросили их разрешения посмотреть. Внутри тоже все понравилось, но оказалось, что на этот дом уже есть покупатель. Мы могли перехватить, если сразу заплатим, а так, приходилось ждать, пока продастся наш, а смотрели его не слишком охотно, за полторы недели только три посетителя.