Глава 94. Ускользающая печка в Министике и наглые белки. Ноябрь-декабрь 2015.

После октябрьского лонг викенда продолжились теплые солнечные дни. Я несколько раз ходила гулять на речку, в Министик, на дачку, и пыталась разведать новое место с соснами – природную зону Опал, но заблудилась в фермерских дорогах и отправилась на знакомую территорию Халфмун лейк. Там я (в разведочном настроении) заехала не с обычного входа, откуда собираю ягоды, а с другого, где начинается лошадиная тропа. Этот заезд был не столь уютным, грунтовка заканчивалась тупиком, с одной стороны фермерское поле с забором, с другой лес. Машину пришлось ставить на обочине. Сперва я отправилась посмотреть лес слева от дороги, по другую сторону от основного массива. Туда вела тропа и даже стоял трансканадский значок, но тропка была слабозаметная, к тому же, все время разветвлялась. Пешая тропа пересекла более крупную лошадиную тропу, но я продолжила путь как шла, и в итоге уткнулась в тупик с примятыми оленьими лежками. Дальше пришлось бы пробираться через густые кусты.

Вернулась, свернула на лошадиную тропу, и через километр зашла в другой тупик, на границу природной зоны, откуда открывался вид с холма на соседние поля. Тропа делала небольшую петлю, я по ней вернулась к машине, так и не найдя место, где можно сесть с костром пообедать. Весь небольшой участок леса проглядывался от тропы к тропе, и вообще, лес в этой части оказался не столь интересным как с основного заезда, много молодого осинника, заросших кустами полян, сосны только единичные.

От машины, я пошла по продолжению тропы по правую сторону грунтовки. Она миновала лошадиную поляну (только для членов клуба) и углубилась в лес. Это был тот же ягодный лес, но с западной его части, и он оказался намного более скучным. Долго пришлось идти среди прутьевидных осинок, вдоль забора с надписью «не заходить», среди полян с отдельно растущими среди кустов соснами. Я уже устала искать посадочное место, хотелось посидеть под соснами, а не среди банальных мелких осин, куда и протиснуться то тяжело. Наконец, я дошла до надписи «частная собственность», но уже в сосновом лесу. Дорога разветвлялась, одна спокойно залезала в собственность, вторая ее обходила. Я там и села под сосной. Машин, кроме моей, около входа не было, и, скорее всего, в этом лесу я была одна. Вернувшись к машине, я с трудом наскребла несколько пакетов песка, который давно собиралась привезти из соснового леса. Сосны, и здесь, и в пропущенном мной Опале, растут на песчаных дюнах.

Теперь я знаю, что дополнительные заходы в Халфмунлейк хуже основного, и что гулять там не стоит. Стало уже темнеть, назад ехала при низком солнце, которое светило прямиком в глаза.

На нашей речке, на поляне с приватным кемпингом, повалило несколько тополей, и кто-то их тщательно распилил и сложил пеньки в кучи. Теперь местный костер обеспечен дровами невиданной толщины, если запалить два таких пенька, они могут гореть сутки. Меня эта активность немного смутила, значит, хозяева за поляной присматривают и при случае могут быть недовольны, что туда кто-то чужой зашел. Встретила женщину на лошади, оказывается, лошадники знают код к замку и могут открывать ворота.

Один раз решила пройтись по общественной всем доступной земле – тропе около моста в Девоне. Раньше тропа едва заходила за поворот реки и растворялась в кустах, а теперь нудисты ее хорошо прочистили, выкопали ступеньки через канаву, в результате стало возможно дойти по тропе, а потом по галечному пляжу до упора – крутого глинистого обрыва. Несмотря на прохладную погоду, на пляже обитали отдельные нудисты. Впрочем, на тропе висела на этот случай предупредительная табличка. Передо мной шел мужик в темных очках с секатором, подчищал тропу. Местные нудисты стеснительные, почти все стараются, чтобы их не узнали.

Я дошла до конца пологого берега и села в тупике с костром. Оттуда наверх вела тропка сомнительного качества, для альпинистов, и еще, чуть раньше, через кусты вела наверх тропка, все это я решила потом разведать, с надежной, что проложили тропу от моста до соседнего заезда, где вход на карьер и висят таблички не заходить (но все заходят).

Несколько раз мы ездили в компании с Лешей и Таней. Я вызвалась показать им Министик, а в Министике печку. Мы прошлись по васкахагенской тропе, я без труда вывела на остатки озера, хотя и пришлось пробираться по густой траве. Мы сели рядом обедать под елками. Потом я повела народ через ельник к печке, по моим представлениям, печка находится на противоположном конце этого елового островка. Саму печку мы разглядели еще с основной тропы, что получается далеко не всегда. Сейчас листья с деревьев облетели, и видимость стала гораздо лучше, чем летом. Но пройти к ней просто так невозможно, тропа и печка находятся по разные стороны бывшего озера с остатками открытой воды среди камышей. Подойти к печке можно только в обход, там, где я и пошла, или с другого захода от шоссе. Где-то я плутанула, и мы сделали круг, печку так и не обнаружив. Потом, на обратном пути, мы все всматривались в ту сторону, где раньше видели печку, и никто ее больше не увидел. Как растворилась. Я объясняла, что здесь в Министике живет ведьма, и она наводит на людей морок. О ведьме я прочитала на сайте местных охотников.

Еще один раз мы привезли на дачку нового приехавшего из России почвоведа Кирилла. Он пришел на станцию метро, где мы договорились его подобрать на машине, в городской одежде и без рюкзака, наверное, не совсем поняв, что я имею ввиду под термином дачка. Леша с Таней утащили его на круговую прогулку, пока я сидела у навеса с костром, и Кирилл получил представление о местных осиновых лесах с бобровыми прудами и зарослями шиповника.

Потом мы собрали большую русскую команду на Сашин день рождения, люди приходили и уходили сами, так как почти все уже знали, где находится дачка. Кирилл привел приятеля с маленьким сыном, ребенок с удовольствием кидал мячик пуделю Длусских, тогда как взрослым это занятие уже давно успело надоесть. Прибегала белка без хвоста, увидела толпу и собаку, убежала, но вернулась вечером, когда оставались только мы с Лешей и Кириллом. Потом пришел заяц. В общем, показали поздним гостям всех наших прикормленных зверей.

В скором времени нашу бесхвостую белку выгнала хвостатая соперница. Эта новая белка оказалась более ловкой и наглой. Первым делом она изгрызла мои войлочные сапожки «прощай молодость», которые я оставляла на полке как сменную обувь. Три года их никто не трогал, но новая белка в момент сделала сапоги непригодными для одевания, остались только подошвы, обрывки молнии и клочки войлока. Я принесла другую пару войлочных сапог с треснутой подошвой (которые для ходьбы уже не годились, только сидеть у костра), поместила их в пакет, пакет завязала и подвесила под потолком навеса. На следующий выходной я стала переобувать лыжные ботинки (в декабре снег наконец-то выпал) и почувствовала, что ноге в сапоге тесно, что-то мешается. Оказывается, это белка сквозь узкую щель завязанного мешка сумела накидать в сапог семечек. Но сама она туда не пробралась, и изгрызть войлок не смогла.